Усадьба Перси-Френч, Тереньга
Рабочий поселок Тереньга может похвастаться довольно таки долгой историей, ведь первое документальное упоминание этого населенного пункта относится еще к 1682 году.
Но интересующая нас достопримечательность относится к более позднему периоду истории – XIX веку. В 1830-х годах XIX века имение достается отставному генералу, тайному советнику Александру Никифоровичу Скребицкому. Новый хозяин то ли перестраивает, то ли строит заново господский дом. Для этого даже был построен собственный кирпичный заводик, который впоследствии снабжал своей продукцией всю округу. Таким образом на свет появилась усадьба, которая и по сей день является главной достопримечательностью Тереньги. Истории про Скребицкого до сих пор ходят ужасные – дескать в подвалах усадьбы творились всякие зверства с крепостными, тела которых потом замуровывали в стены подземелья. Кроме того, поговаривают и о сети подземных ходов, которые помогали перемещаться по имению и в случае опасности могли стать путем к бегству.
В 1864 году А. Н. Скребицкий умирает. Усадьба переходит к дочери Софье Александровне и её второму мужу, шведскому барону К. К. Стремфельдту. Своих детей у них не было, поэтому с начала XX века тереньгульский дворец перешёл племяннице Стремфельдт, богатой симбирской помещице из рода Киндяковых Екатерине Максимилиановне Перси-Френч.
Очередным рубежным событием стала революция 1917 года и последующая Гражданская война. Прежняя владелица вынуждена была уехать сперва в Финляндию, затем – в Ирландию, а потом и в китайский Харбин, где и скончалась в 1938 году в возрасте 74 лет.
Имение же продолжало жить своей жизнью. В Гражданскую войну в доме размещался штаб генерала Каппеля. Во время боев между частями красной и белой армий один из снарядов угодил в купол здания и повредил его.
В 20-х годах здесь была открыта восьмилетняя школа, а позднее – и интернат для учеников из дальних деревень и сёл. Так здание и просуществовало до конца 90-х годов XX века, когда и было заброшено.
К сожалению, в настоящее время прекрасное сооружение в стиле позднего русского классицизма заброшено и постепенно разрушается. Никак не помогает остановить этот процесс и статус “памятника истории и искусства регионального значения”, хотя табличка об этом издевательски висит на здании и по сей день.
